День 1
Насколько же приятно раскрывать свой старый блокнотик, в котором бережно хранятся воспоминания. Походы, люди, мысли, чувства. Мой маленький «цветной альбом»…
Весь день сегодня в поезде. Частично можно спать. Частично – пытаться разгадывать бессмысленные кроссворды. Но вечером, в полумраке купе, под звуки гитары и голос капитана, воспоминания и обрывки давних мыслей и ощущений приходят сами по себе, как сны. Вспоминается самое теплое и самое дорогое. И вот уже перед глазами костер и круг людей, сидящий вокруг него. Очеретянка. И чьё-то плечо. И множество голосов. А там друзья. Воспоминания со встреч и с походов. Ворскла. В блокноте есть и турнирные дневники. И нотки воспоминаний (немножко грустные и все-таки тревожные) воспоминания о тех, кого привыкла называть детьми. А пора привыкать - Друзьями. Покачивающийся, как на волнах воспоминаний, поезд. Настроение. И мысли, плано переходящие в дрёму и никак не желающие переходить в сон
День 2
День 2
Начался день с тревоги, поднятой девчатами. Мол, приехали, Коломия, просыпайтесь, бежим! Подействовало. Проснулись. Оказалось полустанок, на котором проторчали минут двадцать. Пока доехали, пока чехлились… В четыре утра на вокзальчике маленького городка совсем тихо. Переобщались со всеми местными пьянчужками. Залезли на мост. Познакомились с чертовски позитивным дедушкой, который вез игрушки своим (двенадцати?) внукам. Вдохновились медлительностью и неспешностью жизни здесь. Вдохновлялись до тех пор, пока в эту жизнь ураганом не ворвалась Катерина и не утащила нас на свежеугнанный с автостанции автобус. До Ворохты. Водитель в детстве местал стать гонщиком. Ибо устоять на ногах во время его поездки просто физически невозможно. Зато ехать забавно. Особенно, падать)) Организм потребовал сна и отключился. А когда включился уже была Яремча. И – о, боги! – Прут. Мелкий, чистый, с каменистыми берегами и дном. Аж сердце ёкнуло. Полдня потом ходила, представляла, воображала, практически видела перед собой Тетерев. Вернее, пожалуй, даже то, что хотела бы видеть. Шиверки, перекаты. Кристально чистое озерцо Вспоминала, каково же это – купаться в пороге, чувствовать на себе всю силу реки. А перед глазами - камни и воды. Хоть и шли по дорогам Вспоминала и Ворсклу. По ходу дела (на втором переходе) вспомнила, что забыла спальник. Вдохновилась. И частично вернулась в реальность. В Ворохте к нам цуцик прибился. Не Бутер, конечно. Нагловатый и попрошаистый. Но с ним веселей =)
Два перехода прошли нормально. На третьем был неслабый подъем, на хребет Кукуля. Выдравшись на хребтик, решили пообедать, блао пейзажи красивые и времени валом. Через 200 метров снежник. Снежничек. Обфоткали его со всех сторон. Прошли ещё пять и …. Вид на Черногору, Говерлу, Петрас. Все в снегу. Великолепное, цепляющее за душу зрелище. Дыхание прерывается, сердцебиение сходит с ума, руки тянутся к «затвору», а легкие требуют вдохнуть побольше воздуха. Говерла. Она красива. Только минут через 10 приходит осознание того, что нам пилить в снег! Проходит небольшой период восхищения. Мозг возвращается от поиска кадров к нормальной работе и мы видим знакомые столбики чехословацко-польской границы, вдоль которых и пойдем дальше. Вниз. По бурелому (матеря поляков и чехов). Чудом добравшись до первой низинки (до которой по птичьему и даже по синусу идти просто понты), остановились на привал (который, минут 10, я целиком проспала).
Решили пойти дальше, ведь это была только первая из трех низинок, в которых можно было сделать привал. Через час, пройдя ещё метров двести, поняли, что ошиблись. И то, что раньше – это был ещё не бурелом. Чуть не переломав ноги о бревна, а языки – о всевозможные виды и описания зверька песца, из лесоповала мы вырвались. На склон с прежни вариантом бурелома. Ещё минут сорок искали место, где можно хоть частично горизонтально расположить палатку. Долго становились
и долго готовили. И совсем немного пели, ибо сил на песни уже не осталось Равно как и сил отбиваться от мошкары, которая лезет на страницы, пока это пишу. Так что спать.
Ещё одна мысль, кроме Тетерева, не давала мне сегодня покоя. Мысль о том, что невероятно скучно играть в прятки в одиночку. Как и уходить из дому тогда, когда тебя там никто не ждет. Как и выходить из зоны действия сети, когда знаешь, что никто не напишет. Вспоминаю прошлые Карпаты и радуюсь, что было кому меня вспоминать Вспоминаю детей. Как они там? И жалею Шурочку, которая терпеливо ждет, пока я это все допишу.
День 3
День 3
Стучит волна во мгле…
Крутится в голове. По палатке барабанит дождь. Вероятно, гроза. Но проверять как-то не хочется. А ещё хочется верить, что кариматы – это диэлектрики, а углепластиковые альпинштоки плохие громоотводы. Внутри очень шумно – даже речи не разобрать. Расползается аромат зажарки к супу. Когда как не сейчас писать дневник?
Милейшая ночевка на какой-то кочке, от которой таки, вероятно остались синяки, позволила засыпать и просыпаться множество раз. И видеть сны. Правда, содержания их я не запомнила, зато почему-то кажется, что там фигурировали корабли. Продрыхли мы часиков восемь Пока сходили по воду (7 метров вертикально по склону – воистину, экстрим. А уж вверх с водой, да не расплескать… ), пока готовили, пока собирались. И вышли только в полодиннадцатого. В бурелом. Вернее, обходить то вчерашнее ужасное нечто по чуть менее ужасному непонятно чему. На подъеме была наивная попытка запозитивиться пением песенок.Поначалу хватило даже на один куплет «чайничка», после же и на что-то куда более простое дыхания банально не хватало. Выдрались «в лоб» к столбикам и пошли по синусоиде вдоль них. В крайней перед Говерлой седловинке закончилась карточка. При попытке найти запасные, наткнулась на полное их отсутствие. Стало грустно. Выклянчила гиговую у Тохи. И, вероятно, подчищу часть памяти на своей. До конца похода хватит. Грустно стало другое: отсутствие желания (вернее, мотивации) идти дальше и временная апатия. То есть, я бы, конечно, все прошла и без фотика, но как-то уж больно грустно. Думалось над тем, зачем же люди ходят в походы и зачем брать туда фотики. А ещё как классно слыть фотографом, даже в небольшом походе.
Вернулась в реальность, когда почувствовала, что под ногами вода. Ручей талого снега. Дальше путь шел по снежникам. Чуть-чуть недотаевшего было и раньше, но тут как-то все куда глобальнее. Месиво из снега, глины, травы, щедро сдобренное
ручьями талой воды – чертовски вдохновенная тропа для подъема, я вам скажу. А ещё больше вдохновляли «туристы» налегче, которые спускались и говорили, что мы «там» не пройдем, ибо «отвесная скала и тающий снег над ней». Однако, когда
десять человек такое скажут и ты первый раз на снегу, все-таки стремает. Ходибельно было. Треверсом, по снежничку. Хотя воистину стремно и смотреть вниз как-то долго не хотелось. Катя с Тохой учапали вперед. Мы же с Шурочкой ползли долго и вдохновенно. Впервые прочувствовала, зачем в горах люди связываются. И зачем берут ледорубы. Нет, логически это и так было понятно, но так, чтоб аж нутром захотелось потаскать с собой несколько кило «лишнего» железа – это впервые. Небольшой передох на полпути, на влажной от талого снега земле. Панорамка, и опять вверх. И снова по снегу, только теперь «в лоб». Обогнали каких-то чахликов – четыре здоровых мужика, без рюкзаков, и остановились на полпути. Добежали до верху. А там было холодно. На самой Говерле стоять не хотелось совершенно. Отмерзшие пальцы ног (от снега) и рук (от фотика) явно требовали теплых носков и перчаток, а желудок – обещанного обеда. Всего этого они дождались чуть ниже, в небольшой ложбинке меж камней, спустя три панорамки и две попытки набрать smsки. Кстати, об smsках. Пока спускалась, было странное желание написать ребятам, мол «а я на Говерлі». Однако почему-то не послала. Поводом было нежелание и неспособность поменять карточки в телефоне. Причиной – хз что.
Спускаясь, общались с москвичами. И с другими группами. Все были в диком восторге от «нашей» собаки.
Ещё запомнилось ощущение при спуске после првала: солнце, которое уже хочет зайти, висящее где-то над Петрасом.; гора, с которой только что спустились; теплый мягкий свет и едва видная тень под ногами; виднеющиеся вдали хребты и горы. Ощущение уюта и спокойствия. Желание остановиться и остановить мгновение. И только смотреть на эти горы…
Однако, нужо было идти дальше. Перевалили через следующий «бубырь» (а пошли мы опять вдоль столбиков по Черногорскому хребту) и остановились на ночевку у ручья. Потом была приближающаяся гроза и готовка в палатке; попытка зазвать собаку в тамбур, золотой корешок на ночь и куча других, уже забытых, наверное, событий. Таких мелких и не важных на фоне этих Гор.
День 4
День 4
Таки проснулись. В 5.30 вместо 5, правда. Но когда просыпаться лень, а ты выглядываешь из палатки и видишь РАССВЕТ… вопрос холода, лени, ветра и мокрой обуви просто не возникает. В момент встали, обулись и быстро взлетели на ближайший
бубырь (гора Брескул?). Я все боялась, что не успеем подняться до восхода. Однако, успели. Это просто невероятно! Когда между темными, с белыми вершинками, горами в сизой дымке и серыми тучами возникает полоса ярко-алого. Выглядывает и скромно тут же прячется за тучи солнце. Видны долины, в которых ползут туманы и облака, спускающиеся вниз и поднимающиеся наверх, в горы. Это невероятно!
Невероятно красиво. И чертовски холодно. Досыпать вернулись продрогшие до костей. Отключились, а проснулись уже в десять. Проспали все и всё. Пропустили вперед москвичей, которые увели нашу псинку. Пока готовились-чехлились, вышли аж в 12. За первый переход (1,5 часа) пять бубырей – Брескул, Пожижевська, Данциж, ? и Туркул. На последний лезть не хотелось, но траверсовать по снегу не хотелось ещё больше. На самой верхушке, на скале, сидел кто-то в черном. Вылитый Черный Альпинист из баек. При ближайшем рассмотрении оказался ищущим сеть туристом из зависшей поблизости группы. Сверху вид на озеро Несамовите. Красота неимоверная. По большей части ещё покрытое льдом и снегом, но местами уже подтаявшее. Недолгий привал, вниз-вверх, мимо зависших туристов уже не помню откуда, ещё один бубырь, а дальше – гора Ребра. Название, наверное, возникло благодаря острым скалистым отрожкам, похожим на рёбрышки. Спустились и пошли обходить Бребенеску траверсом. Рядом с тропой крестик. Ноябрь 2000. Парню был 21 год.
Чуть дальше на склоне заобедали. Как раз на время обеда вышло солнышко. А потом опять все начало затягиваться тучами. Мы спугнулись и помчали вперед. До Пипивана было ещё порядка 7 км, внизу было видно ещё одно озерцо (видимо, на нем мы и будем ночевать летом), а времени было уже 18,45. Переходы дальше должны были быть почти по траверсу, с небольшим, но
постоянным набором и периодически попадающимися бубырями. Мы полетели. Иначе это назвать потом было бы сложно. За один дикий переход, на крейсерской скорости, останавливаясь на минутки – только чтобы перевести дыхание – на вершинках, понеслись дальше. По ходу я научилась фотографировать на бегу. Местами даже удачно. Пока неслись, вершинка была в облачке, когда же подбежали поближе – облако ушло. Наверное, испугалось. С подходов Черногора (второй вариант названия) просто невероятно красива. На вершине виднеется старая заброшенная обсерватория, больше похожая на какой-то старинный замок. Местами скалки, местами снежники и уходящая к этой красоте вверх дорога – красота, чтоб её. Особенно чтоб там, где хочется фотать, а нужно бежать. Ощущения от этого мега-перехода лично у меня чертовски вдохновенные. Понравилось ощущение ходьбы на своем пределе. Понравилось фактическое осознание того, что как-то ещё могу добраться до вершинки. Хотя, признаваясь себе честно, уверена, что если бы меня Катюша не выпустила вперед «задавать темп», черта с два доползла б до вершинки. Мотивация, однако. На вершинку добежали все уставшие и замерзшие. 2 часа 15 минут. Девять часов вечера. Спускаться вниз до ближайшей воды было чертовски далеко, да и круто. И не по темну. Становиться решили прямо наверху. Долго спорили, где конкретно – ведь там была ещё группка и возле самой обсерватории оставаться как-то было не совсем вдохновенно… В итоге, именно там и остались. Воды не нашли (то ужасное болотное, что смогли набрать таки выплеснули, ибо страшно). Перекусили, выпили чай из ещё нормальной воды со сладкими запасами и решили завтра проснуться пораньше и завтракать внизу.
«Желтую собаку лидера» (а она таки желтая и ходила таки с лидерами) мы у москвичей сегодня забирали три раза. В итоге забрали за полперехода до нашей стоянки.
И таки да, мы снова пили чай с травками. И это вдохновенно!
=))
День 5
День 5
Ни мыслей, ни сил, ни вдохновения хоть что-либо писать уже не хватает. По палатке опять барабанит дождь. Внутри кто как и кому может делает массаж (я же тихо продумываю, к кому бы напроситься размять это нечто, по ошибке именуемое мышцами). На день записать надо.
Подъем опять на рассвете. Трижды выглядывали и дважды ныкались обратно. Ибо красной полосочки так и не объявилось. На третий раз я всё-таки вылезла, так как белая дымка над горами таки была красивой. А выползать не хотелось, ведь, во-первых, на конец-то с Шурочкой притерлись друг к другу так, что спать стало удобно, а во-вторых, до полчетвертого уснуть не могла – все боялась пропустить рассвет. А его толком и не было. Пока панорамила окрестности, посмотрела как (в шесть утра!) собирают лагерь соседи, пообщалась с псинкой – вот солнышко и выглянуло. Правда как-то очень быстро и снова
спряталось за тучи. Но, тем не менее, рассвет был, фото есть и можно идти досыпать.
Проснулись девки вовремя, а начальник ещё с часик давил на жалость фразами типа «ещё минуточку». Пока просыпались, мимо прошли соседи в полной экипировке (зачем она в Карпатах?). Псинка ушел с ними. Пока собирались, пока то да се – выползли аж в полдесятого. Правда, к этому моменту успели обфотать все, что можно и даже залезть в эту стрёмную экс обсерваторию. Где-то через час по дороге вниз нас догнал писнка, что было грустно, так как его придется оставлять в селе. Спуск вниз был чертовски вдохновенен: позитивные впечатления, классная команда, несложная дорога, великолепные виды, запахи мокрой сосны и можжевельника – меня наконец-то накрыло ощущением счастья. Бескрайнего и безбрежного. Такого,
которым просто необходимо делиться. Со всеми. Гармония и спокойствие. Уверенность в окружающем, в настоящем и ближайшем будущем, отсутствие суеты и забот, щедро сдобренное невероятной красотой окружающей природы, запахами,
чувством упругой земли под ногами. Это превосходно!
Пока спускались вниз, прошли и по камням, и по лелечи, и по полонинке (с офигитительным видом на Черногору!), и по лесу, и по болоту (мимо кошары), и по ельнику. Был и просто дичайший спуск вниз, на котором даже уши заложило – от перепада давления. Спустились к реке. Спустились к реке. Сначала – просто ручеек (в котором , наконец-то, можно было напиться не-болотной воды и замочить свистнутые в местных лесах елочки), который постепенно перерос и влился в Белую Тису. Тут меня накрыло второй раз. Только теперь не спокойствием и гармонией – чувствами, что дают горы, а драйвом и невероятной жаждой водного похода. Речушка была один большой сплошной порог. Неходибельная, конечно – слишком мелкая для этого. Но Вода, но камни, но берега и деревья, накиданные то тут, то там! Вода, рвущаяся из берегов… Часа на полтора мою крышу снесло и унесло опять в воспоминания Карелии и грезы о Тетереве. В голове билась лишь одна истерическая мысль – «хочу туда!». Частично возвращение в реальность обозначил капитан, который обмолвился, что, может быть, в следующем году можно будет пойти Карельскую двойку на байдах (мряяяяяяяяяяяяяяяяяфк!!!).
Вдоль речушки дошли до деревни Луки. Чудом успели попасть на последний автобус, уходящий в Рахов. В деревушке пообщались с «пограничником», выпросили у местных воды, удивились дому с номером 365, встретили бабушку, которая приветствовала нас словами «Христос Воскресе» (Чесслово, думали, во времени вернулись; Потом думали, что это пароль. Из отзывов придумали только «Аллах акбар!»). Псинку пришлось оставить там, что было грустно.
Приехав в Рахов, чуть покантовались, выясняя расписание и способы подъезда в Хуст, и отправились (на раховозе!) в Квасы. Похоже, это будет фирменный финал всех наших походов. В Квасах купили билеты домой (кассирша офигела и где-то полчаса не отпускала капитана), пообщались с местными, нашли молоко, раскочегарили костер из совершенно сырых веток (Катюша
– герой!), напились минеральной квасовой воды и в процессе ужина сбежали от дождя в палатку. Песни и гитара? Ну уж нееееет. Все просто отпали спать. Меня же здесь ещё держит только дневник. Да и то, глаза уже закрываются, а подчерк
становится окончательно нечитабельным. Слышу уже и ночной раховоз проезжает.
Ушло и я спать.
День 6
День 6
Утро в Квасах. Решили проснуться пораньше. И даже проснулись. Утром были сборы, равлики и Тоха, готовивший на горелке в заброшенном пансионе офигенные макароны с сыром. Был милый дедушка-пастух и раховоз, проезжавший мимо и гудевший горе-фотографам. Были поиски воды и разлившаяся речка. Было молоко с печеньем на автобусной остановке и куча детишек,
проходящих мимо. Были цветущие яблони, сирень и груша, корова с покрышкой на шее и дядька, назвавший капитана султаном – в Квасах. Был почти 4-часовой переезд в Хуст, сон на задних сидениях, кадры, речки, пейзажи и пограничники.
Был Хуст, в котором мы так и не попали в долину нарциссов, зато погуляли по центру («європейське містечко») и попали под дождь. Была и прогулка «на своей волне» с фотографированием цветов и бабушек, как нельзя лучше подходящих этому городку. Был общий вагон поезда «Чоп-Слатино-Львов» (в произвольном порядке) и харьковчане в соседнем (!) купе («Каразина?» - «РФФ и физ-тех» - «Физ-тех? Ядро!» - «Плазма!» - «Ааааааа!!!»). Была гитара и терпеливые соседи и песни три часа напролет. Было Батево. Уже достаточно того, что было. Были тыквенные «семочки» и первый наш Карпатский
закат. Была туча, гнавшаяся за нами и ужин «а-ля бомжик» на горелочке вблизи ж/д. Вечерний фрилайт и «чухчухчики», проезжающие мимо. Милая тетушка на станции и суровый ночной проводник. Было очень много разных людей.
Что есть? Покачивающийся вагон, фонарик на полке, относительно чистая (наконец-то) одежда и чистая постель; меняющийся пейзаж за окном, воспоминания и настроение. Неоднозначное. Наверное, позитивное. И мелодия...
Я їду додому…
08.05.2010
00:10